Часто то, как выглядит наш дом, мы воспринимаем, как должное. Дома должна быть софа, чтобы сидеть, рядом с софой – столик, чтобы поставить чашку, кресло, чтобы гость тоже мог сесть. Мы идём в магазин и покупаем все эти предметы, не задумываясь, потому что наша мама так делала, и ее мама так делала, и ее мама тоже так делала, и так далее, и так далее до Флинстоунов, которые сидят в своей пещере на каменном диване и смотрят каменный телевизор.

Можно предположить, что, если человек живёт в доме уже тысячелетия, то он обустраивает его, делает удобным тоже тысячелетия. Тогда профессия дизайнера интерьера должна быть одной из древнейших. Однако дизайн интерьера начали преподавать только с 60-х годов двадцатого века.

Так кто же до этого занимался домом? Кто был тем, кто первым поставил журнальный столик около дивана? Кто первый подумал о комфорте, положив подушки и плед на подлокотник? Кто придумал диван?

Для того, чтобы делать дизайн интерьера нужен интерьер, а вот история интерьера не такая длинная, как может показаться. Долгое время дом был местом, где на человека ничего с неба не капало, и по возможности не дуло, потом местом, чтобы показать свою значимость. Для этого тоже интерьер не нужен, достаточно обить стены толстым слоем золота и аккуратно разложить изумруды по полу, для пущей убедительности воткнуть статую во дворе.

Интерьер – это не что иное, как одна из оболочек индивидуальности, как внешность и одежда. Он начинается там, где человек отделяет своё жилье от внешнего и общественного, что происходит вероятно впервые в Нидерландах семнадцатого века.

Голландское общество семнадцатого века состояло из торговцев и предпринимателей, превыше всего они ценили свою независимость, труд и бережливость. Огромное влияние на жизнь оказывал кальвинизм, который поощрял умеренность, рассудительность, сдержанность.

Голландские дома были маленькие для экономии отопления, рассчитанные на одну семью. Прислугу держать было не принято и основная домашняя работа ложилась на жену вне зависимости от ее места в обществе. Витольд Рибжинский описывает забавный случай в своей книге «Дом», как на следующий день после смерти адмирала Адриансона де Рюйтер его вдова не смогла принять правителя Нидерландов Штатгальтера Вильгельма III Оранского. Днём ранее она вывихнула лодыжку, развешивая для сушки белье.

Наверное, это первый момент в истории, когда домашним хозяйством занимался человек, имевший влияние и доступ к семейному бюджету. Дом стало важно сделать удобным. Иностранцы побывавшие в Нидерландах оставили свидетельства полные ужасающих подробностей. Суровые голландские жены, были так суровы, что держали полы сверкающими, заставляли всех разуваться и разрешали курить только в специально отведённых комнатах, о чем часто был пункт в брачных контрактах. В дни генеральных уборок муж вообще выгонялся из дома и оставался без обеда.

Особо много воспоминаний осталось о голландской кухне. Хозяйка вытащила ее из сырых подвальных помещений на жилой этаж, переоборудовала по последнему слову техники семнадцатого века: поставила плиту украшенную фарфоровыми изразцами, врезала медную, иногда мраморную раковину, развесила медные сковородки и кастрюльки, в шкафу расставила семейный фарфор и разложила льняные скатерти. Кухонные принадлежности были таким хайтеком, что иностранцы со всего мира ехали в Голландию, чтобы поохать и поахать, как мы сегодня за тем же едем в Японию.

Голландские жены задумались об уюте, об индивидуальности пространства. Дом стало принято любить, украшать дорогими вещами и заботиться. Феминизация дома в семнадцатом веке стала основой эволюции домашнего интерьера в Нидерландах.

Маркиза де Монтеспан очаровала короля Людовика XIV проницательным умом и любовью к архитектуре, и он дал ей все возможности для воплощения своих идей в жизнь. Архитекторы той поры мало задумывались о практической стороне: отоплении, освещении или хранении вещей. Никто не обращал внимание на такие мелочи, как, допустим, ночной столик около кровати. Все предметы мебели были тяжёлыми, жёсткими, даже без намёка на мягкую обивку. Ничего из того, что находилось в доме не располагало к расслабленному отдыху. Самым ярким примером такой архитектуры стал Версаль, построенный Людовиком XIV в 1680 году - величественный, помпезный и абсолютно неприспособленный для жизни. Маркиза де Монтеспан, съехавшись с Людовиком, тут же заявила, что жить так невозможно и заговорила про ремонт.

После рождения их первого сына Людовик XIV распорядился о начале строительства дворца непосредственно для Монтеспан, Фарфорового Трианона. Маркиза обладала таким влиянием на короля, что ей удалось убедить его отказаться от привычной пышности в пользу комфортной простоты: белых потолков, штукатурки, небольших уютных залов.

Меньше чем за десять лет Маркиза де Монтеспан родила королю восемь детей. В 1673 году она уговорила короля признать первых двух. Чтобы закрепить свой статус Монтеспан начала строительство новой резиденции Шато Кланьи, в которой воплотились все ее представления об уюте. В обивке мебели использовался нежный новомодный хлопок, в декоре преобладали акварельные светлые тона, Монтеспан ввела моду на диваны-кушетки, на которых было принято возлежать. Людовик взял за привычку устраивать неформальные приёмы в новом шато, на которые гости приглашались не по рангу, а (О, ужас!) в соответствии с личными симпатиями короля. Немецкая кузина Людовика оставила гневные воспоминания о творившихся бесчинствах на приёмах – гости, не зная стыда, сидели где придётся, и даже самые низшие чины валялись на кушетках с вытянутыми ногами.

Дети Людовика XIV унаследовали его интерес к интерьеру и архитектуре. Великий дофин славился своими талантами в дизайне и декораторстве. Известно, что он сыграл важную роль в изобретении дивана и был первым, кто заказал для своей резиденции комплект из софы и четырёх кресел, обставив гостиную по правилам, которыми мы пользуемся до сих пор.

Во времена Людовика XV законодателем мод в интерьере стала буржуазия, которая процветала в Париже. Маркиза де Помпадур, фаворитка короля, буржуа по происхождению, сделала Королю удивительный подарок. В Версаль было доставлено биде на позолоченных ножках, облицованное палисандровым деревом с инскрустацией цветочных мотивов, которые повторялись на бело-лазоревой обивке мягкого сидения, скрывающего фарфоровую чашу. Людовик XV, приказал сломать стены Версаля, чтобы провести водопровод для его персональной ванной комнаты.

К 1720 году в Париже были изобретены все вещи, которые люди до сих пор считают символами уюта и комфорта, начиная с деревянных полов и заканчивая укромными спальнями. В этот период зарождается новый стиль в дизайне, Роккоко, который начался не с фасада, как все архитектурные стили до этого, а изнутри, от интерьера.

Орнаментами в виде ракушек, завитков и листиков покрывались все поверхности от потолка до пола, мебель не имела острых углов, мягкие сидения, обилие подушечек располагали к неге ничего неделания. В моду вошли просторные женские платья, которые не стесняли движений. Роккоко часто называли женским стилем, и это связано не только с влиянием Маркизы де Помпадур на Людовика XV или новшествами внедрёнными Маркизы де Монтеспан, и даже не с известным на весь Париж домом Маркизы де Рамбуйе, изобретением которой стала современная спальня, а скорее с общим женским влиянием на порядок организации дома и установлением новых традиций. В семнадцатом веке обстановка дома стала сложным занятием, выбор тканей, обивок, мебели был огромным, и женщины, которые и до этого были привязаны к дому, взяли на себя труд принятия решений. Декораторство и дизайн интерьера начали обретать очертания профессии. Франция была законодателем мод, Роккоко начал быстро распространяться по всему миру, но был отвергнут в Англии, как слишком женственный.

Англия также проходила через период крупной перепланировки, и личное пространство здесь ценилось не меньше, чем во Франции, но предпосылки возникновения такой потребности были совсем другого толка.

Если во Франции личное пространство создавалось, чтобы остаться наедине с, то в Англии просто чтобы остаться наедине, то есть одному. Период гонений на протестантство и необходимость прятать от мира свою молитву привели к острой необходимости англичан очертить границы своей инвидуальности, но комфорт не стал столь важной составляющей, как во Франции.

Все британские книги о дизайне, которые выходили в тот период были адресованы мужчинам, пестрили такими эпитетами, как «полезная» и «мужественная». Женщины долгое время не допускались к дизайну интерьера, по словам Питера Торитона: «Интерьеры – это вопрос, который находится за пределами женских умственных способностей».

Однако даже в Англии, отвергшей Роккоко начали происходить изменения, начавшиеся с дамской гостиной, единственной парадной комнаты, находившейся в распоряжении женщины. Мебель сместилась к центру, рядом с софой появились кофейные столики, кресла придвинули к камину. Комната постепенно потеряла маскулинные черты и стала располагать к интимной беседе. Постепенно эти изменения установились и в других частях дома. Вазы с цветами и растения в горшках стали таким же не отделимым элементом британского дизайна, как и клетчатый плед.

Продолжение следует :)